Напротив, слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею, потом и Еллину! Ибо нет лицеприятия у Бога.
Те, которые, не имея закона, согрешили, вне закона и погибнут; а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся (потому что не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут, ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую) в день, когда, по благовествованию моему, Бог будет судить тайные дела человеков через Иисуса Христа.
О законе, написанном в нашем сердце
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Сегодня мы слышали поучение святого апостола Павла из Послания к римлянам: «Слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею, потом и Еллину! Ибо нет лицеприятия у Бога» (ст. 10–11). Слова эти в первую очередь относились собственно к иудеям и эллинам, современникам святого апостола Павла, или, как считают некоторые толкователи, к тем, кто жил до пришествия Христова.
Почему апостол говорит: «Во-первых, Иудею, потом и Еллину»? Иудеи были просвещены Божественным Откровением, знали закон, и потому к ним предъявлялись строгие требования. К эллинам таких требований не предъявлялось, потому что они не имели Божественного Откровения, но для них откровением была их собственная совесть, нравственный закон, написанный в их сердцах, и сама сотворенная Богом природа, мир, учивший их о Творце. Однако поскольку обычно человеческая совесть бывает притуплена, а ум затуманен, то человек осознает то, что подается ему естественным путем, не так ясно по сравнению с тем, что дается ему через Божественное Откровение. Поэтому «слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею (то есть знающему закон. — Схиархим. А.),потом и Еллину», догадывающемуся, так сказать, об этом законе и находящему его в своем сердце.
Закон этот, писанный или созерцаемый в окружающем мире и в самой человеческой природе, — один и тот же, как и добро одно и то же. Многие сейчас думают, что у христиан одно откровение, у магометан — другое, а у иудеев — третье. Но подлинное Откровение только одно, как один подлинный закон совести, который действует в душе человека, где бы он ни родился и как бы ни был воспитан.
Апостол говорит: «Слава и честь и мир всякому, делающему доброе», то есть человек этот будет всячески прославлен, прежде всего перед Богом. Как бы ни относились к нему другие люди, может быть, даже презирали его, в Боге он получит славу, честь, приобретет душевный мир, который нельзя поколебать ничем внешним и человеческим, никакими скорбями.
«Ибо нет лицеприятия у Бога». Бог не предпочитает того, кто принадлежит к богоизбранному народу, и не отвергает того, кто не входит в этот народ, потому что для Него богоизбранный народ — все, творящие волю Его.
Как мы можем отнести к себе эти слова святого апостола Павла? Его рассуждение кажется нам несколько отвлеченным, так как сейчас перед нами не стоит проблема, актуальная для древних христиан, споривших о том, кто больше имеет благодати, кто выше — родившиеся иудеями или обращенные из язычников. Но мы можем понимать эти слова так: «иудеями» можно назвать тех из нас, которые знают учение и Предание Православной Церкви, рождены в христианской семье, с детства научены заповедям Божиим и поэтому с большей легкостью их исполняют. «Еллины» же — это те, кто, не имея правильного христианского воспитания, обратились55 к вере сознательно под влиянием тех или иных обстоятельств, а прежде всего прислушиваясь к голосу собственной совести. Между воспитанным в христианской вере и обратившимся к ней позднее нет никакого различия, потому что мы славны пред Богом не рождением и не воспитанием, а деланием добра. У Бога нет лицеприятия. Тот, кто, обратившись к истинной вере, сделает больше доброго, получит бóльшую похвалу и награду, даже если он был рожден и воспитан в нечестии.
«Те, которые, не имея закона, согрешили, вне закона и погибнут; а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся» (ст. 12), — продолжает апостол Павел. Те, которые согрешили «вне закона», а применительно к нам — вне христианства, будут судимы как чуждые закона, чуждые и требований его, и его спасительного действия. А те, кто согрешили «под законом» — зная заповеди, но нарушая их, — будут судимы по этому закону, пусть даже они хвалятся своей верой и благочестием, потому что истинное благочестие — это не убеждение только, отвлеченное и умственное, но вся наша жизнь.
Это сопоставление можно перенести на нас, монашествующих, и тех, кто живет в миру и не имеет подробных, точных знаний о духовной жизни. Если мы, зная всё о духовной жизни, будем нарушать заповеди, то осудимся по евангельскому закону, по святоотеческому Преданию: само это Предание будет судить нас. Те же, кто грешил, не имея этого спасительного знания, спасительного потому, что оно содержит учение о нравственной богоугодной жизни, погибнут вне его.
«Потому что не слушатели закона, — рассуждает далее святой апостол Павел, — праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут» (ст. 13). Перед Богом будут оправданы исполнители закона, а не те, которые лишь слышали его и знают его теоретически, говорим ли мы об иудеях, или о благочестивых христианах, гордящихся своим христианским воспитанием, или о нас, монашествующих, порой превозносящихся над мирянами тем, что мы знаем святых отцов и являемся ревнителями благочестия, ревнителями православия.
«Ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон» (ст. 14). Под «язычниками» мы также можем понимать три категории людей: язычников в буквальном смысле слова; тех, кто родился в неверии и затем обратился к вере; и, наконец, мирян, которых мы, к сожалению, иногда презираем как невежественных в духовном отношении. Если они, не зная закона, совершают согласное с законом, «то, не имея закона, они сами себе закон». Но как же возможно творить законное, не зная закона?
Некоторые современные философы и ученые считают, что человек произошел от обезьяны, — эту нелепость мы, как ни печально, изучали в школе как безусловную истину. Согласно этому учению никакой морали у человека быть не могло, а значит, мораль — это некая условность, постепенно выработавшаяся в человеческом общежитии. Если она и имеет значение, то лишь как своего рода законы человеческого общества, ограничения, введенные ради того, чтобы люди давали друг другу жить.
Человеческий разум по естеству своему не может познать истину, ибо познание это дается только через Откровение. Существуют философы, которые сомневаются в возможности человека вообще что-либо познать. Но, как будто бы во всем сомневаясь, эти люди, в некоторых отношениях очень выдающиеся, показывают необыкновенное раболепие перед мнениями современных ученых, когда дело доходит до конкретных вопросов. Например, Пирс и Джеймс, основатели самого, можно сказать, скептического направления современной философии — прагматизма, считая сомнение в способности человека к познанию одной из основ своего философского учения, в то же самое время с легкостью принимали дарвиновское учение о теории эволюции. Почему? Они были порабощены духу времени, и самостоятельность их мышления была мнимой, ограниченной узкими рамками современной антихристианской культуры и цивилизации.
Эти и подобные им мыслители утверждают, что закона в душе человека нет, что внутренне он так и остался зверем и любая нравственность условна. Но мы верим откровению святого апостола Павла, а не случайным человеческим мнениям, которые, в лучшем случае, являются лишь догадками, но никак не истиной. Апостол говорит, что «язычники, не имеющие закона, по природе законное делают», значит, и закон Моисеев, и закон евангельский, новозаветный, содержатся в природе человека. Однако мы столь далеко отошли от этого естественного закона, написанного Творцом в наших сердцах, что нуждаемся в напоминании — законе богооткровенном. Когда мы слышим его, то как будто припоминаем нечто известное ранее и чувствуем истинность закона, так как он находит отклик в нашем сердце. Заповеди совпадают с требованиями нашей совести, которые иногда кажутся нам чрезвычайно строгими, жестокими, даже невозможными для исполнения, но мы тем не менее признаём правоту этих требований.
Вот в чем сила богооткровенного закона: его нельзя считать чем-то посторонним, совершенно чуждым человеку, он представляет собой напоминание забытого нравственного закона, написанного в человеческом сердце, и в этом смысле принадлежит человеку по естеству, по природе. «Ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон», будучи как бы некой неписанной, сотворенной Богом живой скрижалью.
«Они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую» (ст. 15). И это мы также знаем по собственному опыту: совесть обличает нас в тех или иных проступках, а иногда и в опрометчиво сказанном слове. Так бывало еще до того, как мы отреклись от мира и пришли в обитель, может быть, даже до того, как обрели веру. Искать истину нас тоже, скорее всего, заставила совесть. И вероятно, еще до того, как мы пришли к вере, мы слышали в уме нашем помыслы то оправдывающие, то обвиняющие друг друга. Внутри нас происходил некий спор: «Правильно я поступил или неправильно, хорошо или плохо, так нужно было себя повести или иначе?» Но спор не может быть беспредметным. Если бы мы были совершенно безнравственными, а точнее, вненравственными существами, подобно животным, то зачем нужен был бы этот внутренний спор, пусть даже в результате его мы пришли бы и к неправильному выводу? И тогда, когда нас никто не обвиняет, мы сами обвиняем себя, потому что наш ум исследует веления совести и ищет правильного решения.
Апостол Павел продолжает: «Те, которые, не имея закона, согрешили, вне закона и погибнут; а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся... в день, когда, по благовествованию моему, Бог будет судить тайные дела человеков через Иисуса Христа» (ст. 12, 16). «По благовествованию», то есть по тому учению, которое проповедовал святой апостол, по Евангелию. Итак, знаешь ты закон или не знаешь — это тебя не извиняет. Не знаешь — прислушивайся к своему сердцу, знаешь — слушай, что тебе велит Божественное Откровение, а лучше внимай одновременно и тому, и другому. Ибо в день, когда Бог будет судить мир, все наши тайные дела обнаружатся. Дела — это не только наши поступки, но и то, что происходило в наших мыслях, в нашей душе. Может быть, мы не осуществили каких-нибудь отвратительных намерений только потому, что боялись наказания, а умом услаждались ими и грешили мысленно или, наоборот, хотели сделать что-то доброе, но не смогли, нам не позволили обстоятельства. Так, люди предыдущего поколения многое хотели бы сделать для Церкви Божией, защитить ее, но не могли. Видя своими глазами разрушение храмов и монастырей, осквернение святынь, они вынуждены были всё это терпеть.
Поэтому Господь прежде всего будет судить наши помыслы и намерения: с них начинаются и ими мотивируются все наши поступки. Дело, в глазах человеческих доброе, перед Богом может оказаться великим и тяжким грехом, поскольку его основанием было тщеславие, гордость или корысть, как богомудро рассуждает об этом святитель Тихон Задонский в книге «Об истинном христианстве», в главе «О сердце человеческом». Бог взирает не на внешнее, а на сердце человека, и это тайное и будет судимо по Евангелию, по благовествованию апостола Павла и прочих святых апостолов. Потому мы всегда должны тщательно внимать себе, никогда не оправдываться незнанием и прилагать усилия к тому, чтобы просветить свой разум Божественным Откровением как руководством к действию. Да и наша совесть разве не подсказывает нам, что нужно делать и чего отвращаться, если мы по какой-либо причине этого не знаем? Разве наши собственные мысли не оправдывают нас, когда мы совершаем что-либо доброе, и не обвиняют нас, когда мы грешим? Потому, хотя бы мы вообще ничего не знали, но нравственный закон вложен Господом в нашу природу, в нашу душу, в наше сердце.
В прочитанном нами отрывке из апостольского послания отметим такой интересный факт: апостол Павел сначала рассуждает о законе Моисеевом, а потом вдруг говорит, что Бог будет судить мир не по закону Моисееву, а по благовествованию апостола Павла, то есть по Евангелию. Это значит, что Евангелие — тот же самый нравственный закон, но гораздо более изощренный, более точно и определенно изложенный.
Все христиане, а тем более мы, монашествующие, обязаны быть внутренне собранны, должны всегда исследовать свои мысли, чувства, душу, прислушиваясь к своему разуму, вооруженному знанием Священного Предания, к совести и сердцу, просвещенному благодатью Божией. Не будем превозноситься тем, что мы много знаем, потому что Бог будет судить нас по делам. Знание нас не спасет, и незнание не оправдает. Истинный, благоразумный христианин никогда и ни в чем не ищет себе оправдания, но, укоряя себя, стремится познать истину и приложить ее к своей жизни, не думая, что тот или иной поступок, та или иная ситуация являются чем-то маловажным. Нет, во всем нужно действовать по Евангелию, начиная с внутренней, духовной жизни. Только в этом случае, мы, как истинные христиане, как делающие добро, когда будем судимы по благовествованию святого апостола Павла и других апостолов, будем награждены славой, честью и вечным непоколебимым священным миром. Аминь.